В виртуальном остатке, присутствующем ровно тот миг аннигиляции улетающей души только что представленного Театром поэтического действия, таится и колеблется, жонглируя переливающимися и завораживающими флюидами, — она!
В тонком флёре, ещё покрывающем явленную и мгновение тому назад умолкшую речь, в тайком приникшем 
к пространству сцены и ждущем своего завершающего набега занавесе, в ожидании, укрывшемся в тени софитов, в темноте зрительного зала — воцаряется наконец реальная суть всего увиденного, услышанного, понятого и принятого — знающая всему истинную цену, капризная и коварная дама — последняя пауза…
Предтеча — аплодисментов! — бурных, с криками «Браво! Бис! Анкор, анкор!», или вежливо-сдержанных, редких аплодисментов. Или — совсем без аплодисментов.
Такова цена, злат-золотник, мгновенно предъявляемый 
к расчёту, к обмену за постижение той философии 
и эквивалента Творчества, того сокровенного, что предложил Поэт и Театр — Зрителю. 
Стоит дождаться ответа внимательного читателя суггестивной лирической поэзии Михала Влада, сегодня представленной им в его конволюте «CITTADELLA».