Алла Ярошинская — писатель, публицист, политик. Ее документальная повесть «Чернобыль. Совершенно секретно» удостоена альтернативной Нобелевской премии «За жизнь, достойную человека» (1992, Швеция). Под ее редакцией вышла первая в мире «Ядерная энциклопедия» (1996). Автор и соавтор более двух десятков документальных и художественных книг, изданных на многих языках мира.
В годы горбачевской перестройки — народный депутат СССР, позже — член Президентского совета Бориса Ельцина.
В составе официальных групп России работала в ООН, занималась проблемами ядерного нераспространения.

За предыдущую книгу-расследование "Чернобыль. Совершенно секретно" Алла Ярошинская удостоена в 1992 году "альтернативной Нобелевской премии". Прошло уже двадцать лет с момента самой страшной техногенной катастрофы XX века, но далеко не вся правда о ней известна.

В новой книге Алла Ярошинская публикует многие прежде тайные чернобыльские материалы: документы Политбюро ЦК КПСС, шокирующую своей циничностью переписку медицинских и партийных чиновников, документы "чернобыльского сопротивления" властям, результаты исследований независимых ученых.
В той или иной степени от ядерной катастрофы уже пострадали девять миллионов человек в Белоруссии, Украине и России. Но число это далеко не окончательно - Чернобыль продолжает угрожать каждому из нас.

В книгу известного литературного критика Аллы Латыниной вошли статьи, регулярно публиковавшиеся, начиная с 2004 года, под рубрикой «Комментарии» в журнале «Новый мир». В них автор высказывает свою точку зрения на актуальные литературные события, вторгается в споры вокруг книг таких авторов, как Виктор Пелевин, Владимир Сорокин, Борис Акунин, Людмила Петрушевская, Дмитрий Быков, Эдуард Лимонов, Владимир Маканин, Захар Прилепин и др.

Новый роман Аллы Боссарт « Google. Отражения», обозначенный автором как «роман-глюк» представляет собой как бы анфиладу зеркал, в которых судьба четырех «героев нашего времени», традиционно «лишних людей» отражается в виде переосмысленных вариаций истории и знаменитых литературных сюжетов. В этих авторских вариантах на одном поле играют и взаимодействуют мифологические персонажи и реальные фигуры, такие как Антоний и Клеопатра, Блок и Менделеев, Грибоедов, Гоголь, декабристы, Сталин и другие. Многофигурная композиция объединяет эпохи и людей в один виртуозно выстроенный контекст общей судьбы. При всей сложности замысла и его воплощения роман, как и вся проза Аллы Боссарт, читается на едином дыхании, обеспеченном блестящим юмором, фантазией и головокружительным сюжетом.

«Чужое побережье» — книга необычная и непривычная, причем сразу во многих смыслах. Ее автор — крупный государственный деятель, первый зампред Центробанка России. «О себе и о своем времени заговорил человек действия, призванный и привыкший распоряжаться не только собственной судьбой» (Сергей Чупринин). Начало книги автор счел нужным составить из стихов, написанных тридцать лет назад — этот раздел называется «До н. э.», что абсолютно точно по сути. Когда же настала новая эра, выяснилось, что «страшно прилюдно раздеваться, особенно если ты всю жизнь в костюме и галстуке». Но человек в костюме преодолел страх, и выяснилось, что боялся он зря — поэт Алексей Улюкаев оказался самобытен, интересен и привлекателен. Галстук, как выяснилось, ни при чем.

Четвертое измерение Алексея Слаповского
Первым измерением были песни в собственном исполнении, с которых все начиналось и о которых никто не знает: возможно, им еще не пришел час.
Второе – проза; благодаря книгам Слаповский и стал известен широкой публике (романы «Я – не я», «Первое второе пришествие», «День денег», «Они», «Мы», «Оно» и др.).
Третье – сценарии сериалов и фильмов, любимых, само собой, еще более широкой публикой («Остановка по требованию», «Участок» и «Заколдованный участок», кино по книге «День денег» и др.)
Четвертое измерение известно лишь тем, кто бывает в театрах. Театры разные и их много: от Стокгольма до Сиднея и от Калининграда до Владивостока, но театральная публика неоднородна и малочисленна. Меж тем с пьес Слаповский и начался как серьезный литератор, хотя его драматургия оставалась для читателей terra incognita – до этой книги.
Не исключено, что удивятся и поклонники сериалов, и любители чтения: слишком много неожиданного в этих пьесах – будто их сочинил другой человек. Хотя, конечно, тот же самый, и это, быть может, самое интересное.