«Синий бант» — это поток стихов, грянувший в «Нормандской тетради»—2013 и продлившийся в «Зеленом платье». На этот раз собрались стихи 2015 года, с небольшим заплывом в 2016-й. Теперь у нас — пять времен года, от зимы до зимы. Все стихи датированы, это все более важно. Куплеты, баллады, простодушная лирика или щипки без выверта, все с моими стихами как всегда. Нестрогий дорожный блокнот — в нем можно обнаружить разное: и путевые записки, и окончательное признание своих слабостей, и диагноз, и приговор, пожалуй. Отличные картинки Эжена Грассе, превосходного художника начала ХХ века, вовлекла в работу. Договорились — глупостей не де... Договорились — и я стараюсь. В каждодневном стихосложении много радости. Сооружаешь реальность, не очень похожую на грубые и плоские картины. Так и будет, покуда я есть и еще пою немножко.
Ваша Вероника Долина, 2016
Прошло некоторое время с момента выхода книги «Песни» (2006). Стихов (песен) у Вероники Долиной сделалось скорее два томика, чем один. В первом — она та же, какой была и остается. Во втором — какая есть и будет. Небольшая музыкальная составляющая каждого из стихотворений порой орнаментальных, иногда ультимативных — сделала эти песни неотделимыми от реальной судьбы автора.
Новая книжка стихов Вероники Долиной — это хроника от лета до зимы. Поэтесса, живя во Франции, рассматривает себя и мир, Москву и Нормандию, моря и берега, подлинное и фантастическое — пристально и пристрастно. А гитара меж тем лежит себе в сторонке...
Новые стихи 2020 года — вновь летучи и певучи. Это неброские береговые птицы. Лучшие из них умеют петь. Хотя и не все. Но клюет, постукивает, умеет разбить скорлупу, а повзрослев, свить гнездо каждая песенка Вероники Долиной. «Душа-соловей» продолжает серию сборников стихов Вероники Доли- ной, к примеру, «Вишневые туфли», «Букет Гарни», «Маленький Флобер».
Вера не просто пересказывает мысли Хикмета — она смотрит на мир его глазами. И потому такими неожиданными, парадоксальными, а порой и чудовищными предстают многие вещи, казавшиеся в нашей стране привычными и обычными. И по-новому, по-разному раскрываются люди, окружавшие Хикмета — Симонов, Фадеев, Зощенко, Смеляков, Светлов, Шостакович, вся литературная, художественная, театральная и политическая «тусовка», как сказали бы сегодня.
Двухтомник воспоминаний и прозы Вениамина Смехова. Второй том - "В жизни так не бывает"
«Двадцать лет я крепился. Стеснялся рассказывать байки о киносъемках…». Два десятка лет, о которых пишет Вениамин Смехов, давно истекли. И уже написаны не только документальная повесть «Когда я был Атосом», но и ее продолжение — о съемках продолжения «Трех мушкетеров». Его пока, в 2008-м, еще никто не видел, но о том, как кино снималось, уже можно прочесть в этом томе. А еще написана книга «В один прекрасный день» — повесть об актере, в котором угадывается сам Смехов. И сотни страниц о друзьях — о Юрии Яковлеве и Олеге Табакове, Олеге Ефремове и Резо Габриадзе, Юрии Визборе и Владимире Тендрякове… Знаменитый актер оказался превосходным писателем-рассказчиком — в самых правильных значениях этого слова: оригинальный, содержательный, остроумный, великодушный. Одним словом, талант!
Двухтомник воспоминаний и прозы Вениамина Смехова. Первый том - "Та Таганка"
«…И если что, не дай Бог… Стас появляется, берет принца на руки и быстро уносит со сцены, а ты, Вениамин, выйдешь и в гневе сымпровизируешь… в размере Шекспира: «Опять ты, принц, валяешь дурака? А ну-ка, стража!..» Это инструктаж Юрия Любимова перед «Гамлетом» на гастролях в Париже. Высоцкий на уколах. «Мы трясемся, шепчем молитвы — за его здоровье, чтобы выжил, чтобы выдержал эту перегрузку»… «Та Таганка» составила, без преувеличения, главное содержание огромной части творческой жизни Вениамина Смехова. Той Таганке посвящен почти полностью второй том его воспоминаний и прозы.
Читателям этой книги предстоит знакомство с четырьмя пьесами знаменитого актера, режиссера и писателя В. Б. Смехова, который пересказал для сцены сказочные события Востока и Запада. Это — «Али-баба и сорок песен персидского базара», «Жили-были Ёжики» (по мотивам сказок братьев Гримм), «Люди, Куклы и Предметы» (на темы сказок Г.-Х. Андерсена) и «Ярты-Гулак» (по туркменскому фольклору). Каждую пьесу автор предваряет рассказом о талантливейших людях, с которыми ему посчастливилось общаться во время написания, записи и постановки своих сказок, и о том, как эти люди жили (и выживали) и творили на фоне советской «небывальщины».