Роман «Медведь» — дебютная книга Марии Ануфриевой, уже нашедшая отклики в литературной среде: «От прозы Марии Ануфриевой невозможно оторваться. Это очень страшно, потому что очень точно и очень правдиво. Но ужас не раздавливает, а мобилизует, потому что автор настоящий художник» (Александр Мелихов).Счастливая жизнь героев книги перевернулась в один миг. Он пошел на встречу с друзьями и не вернулся. Она искала его и нашла в реанимации без сознания. Ее домом становится белый больничный коридор, где она день за днем ждет выхода врачей, просит о чуде и пытается распутать клубок трагических событий, о которых он не может ей рассказать. Эта история никого не оставит равнодушным.

 

«Текст сильный. На мой взгляд, он крутоват. Автор не даёт читателю роздыха. Это — особенность женской прозы. Она повышенно эмоциональна.  Это книга об абсолютном равнодушии российского государства к человеку и о зарождении общества, общественной взаимовыручки, так сказать, самоорганизации общества, если угодно о рождении демократии».
Никита Елисеев 

Валерия Тихонова о романе Марии Ануфриевой «Медведь». "Эмоциональность — самая сильная сторона романа Марии Ануфриевой «Медведь». Книга-посвящение, книга-мольба, книга-признание в любви, написанная по «горячим слезам», погружает читателя в драматичный и абсолютно реалистичный мир героини. Этот роман не читают, им «болеют», сидя вместе с героиней возле операционной и до кровоподтеков сжимая в руках иконку «Ксении Блаженной». Рубцы остаются не только на руках, но и на душе читателя. Но ощущения безысходности нет. Потому что становится ясно: любовь не умрет. Медведь всегда будет любить свою Машеньку".
 
Лера Тихонова, автор колонки журнала «Русский Пионер»

Елена Сафронова, журнал «Дети Ра» (№ 5 (103), 2013) о романе Марии Ануфриевой

Алексей Самойлов: Эта книга — обнажённый нерв боли. Она тяжёлая — надо признать это и нет смысла скрывать. Она не для любителей лёгкого чтива «на поразвлечься». И ещё она слишком авторская — главную героиню, как и автора, зовут Мария, и от её лица идёт речь. Если автор описал историю из своей жизни — то это не будет удивительно, однако немного страшно за автора: не каждый может так глубоко, и при этом публично, обнажаться.

Эту книгу лучше прочитать, чем не прочитать, чего бы оно ни стоило. Собрать силы и волю в кулак, понять, что описанное в книге может произойти с каждым в любой момент. Понять, что есть вещи, с которыми придётся смириться, при всей кажущейся невозможности смирения. Тема книги «Медведь» — тема потери близкого любимого человека. Медведь — так зовут мужчину, которого сбила машина, и он после этого находится в коме. А его жена — Мария — ждёт, верит, молится, надеется, любит. Весь роман — это, по сути, её внутренний монолог. Монолог чрезвычайно жизненный, важный, нужный каждому из нас, монолог остросоциальный и отчасти детективный — параллельно Мария расследует обстоятельства аварии. Здесь есть некоторая интрига и главный вопрос: чем книга закончится? Выйдет ли из комы Медведь или не выйдет? Хеппи-энд или драма? Почему «Медведь»? Потому что это самый грозный хищник на планете, и ему ничего не страшно. Но, оказывается, и счастливые, сильные, почти неуязвимые люди тоже могут попасть в беду. И выбить опору из-под ног обычной и слабой женщины. Которая никак не может смириться с тем, что любимый может умереть.

Да, смерть — самая великая загадка жизни. Её боится каждый, и всю жизнь учится принимать неизбежное. «Не спрашивай, по ком звонит колокол — он всегда звонит по тебе». Смерть придаёт жизни наивысший смысл. Бессмертие смысла лишено и является самым великим проклятием. И как всё это понять — что такое жизнь, и зачем в ней смерть? Каждый человек рано или поздно узнает свой уникальный ответ, обусловленный личной историей. И в этой книге главная героиня ищет свой ответ, а читатель сопереживает… и не остаётся равнодушным. Слишком сильные эмоции, слишком яркие чувства.

От книги не нужно отгораживаться. Да, мир больницы — не самый приятный. Чувства — не самые лёгкие. Люди в мире разные, есть хорошие, есть не очень. И слава Богу, что мир – именно такой. В нём есть и развлечения, и грусть, и радость, и печаль. Смирение — это понимание того, что тень — такая же божественно прекрасная, как и свет.

Может быть, именно ради этого понимания мы все здесь и существуем.

Журнал «Русский пионер», Игорь Менщиков о романе Марии Ануфриевой «Медведь» 

«Поэтоград», №28(43), 2012, Анастасия Сотникова:

Интернет-журнал "Республика", Карелия, Наталья Ермолина о романе Марии Ануфриевой «Медведь»

Новая плакальщица

Пойдя по ссылкам, нашла много информации по удачно продающейся в Сети книге «Медведь». И учитывая полную адекватность переписки, захотела-таки прочитать «Медведя», тем более что предыстория интригует не только знакомством с автором, но и самим сюжетом. Роман основан на реальных событиях, а прототип героя — парень, который очень любил Петрозаводск и частенько к нам наведывался.

— Наталья, книга грустная, сразу скажу, — предупредила автор, даря своего первенца в фойе нашей филармонии, где мы встретились перед одним из концертов. Мария приехала на родину и привезла несколько книжек в подарок друзьям и родным.
Попав в список «своих», как я могла не прочитать эту небольшую книжку, выпущенную в удобном дорожном формате издательства «Время». А потом я читала ее в самолете, в аэропорту, в теплых странах, потому что, несмотря на очень горькую и грустную ноту, книга светлая, трепетная, понятная тем, кто когда-либо сталкивался с внезапным горем.
Эта история — как горькая микстура, которой нужно запить все плохие события жизни, потому что, читая очень и очень (писательница права) грустную историю, ты погружаешься в светлую, человечную сторону горя. Это книга плакальная, сопроводительный молитвослов современности, в который мазохистски погружаешься по самые сердечные воды, не щадя внутреннего равновесия.
Стиль литературы прост, по-журналистски  точен, даже, можно сказать, без прикрас и изяществ, свойственных маньеристам. Но этот простой набор слов включает все чувствительные точки с первых же фраз. Удивительно, что на фоне потока веселой развлекательной литературы эта книга так задевает и ранит, что хочется хранить ее у себя и советовать друзьям в нужное время. Эта грустная повесть не для моды, для особых случаев. Я могу ошибаться, но предполагаю, что не нюхавшие жизненного пороху читатели останутся к «Медведю» безучастны.
А я поняла каждое слово, каждую сцену, каждый монолог героини, потому что, собственно, книга состоит из разговоров женщины, столкнувшейся лоб в лоб с горем. Невероятно, эта книга умеет переключать, отталкивать от медвежьей истории к своей. Возможно, простота языка и естественное течение сюжета позволяют снова и снова эгоистично делать копипасты собственной жизни в тело гипертекста.
В минуты горя каждый человек заново открывает прописные истины. К тебе приходит давний знакомый, которого ты знал как весельчака, гуляку и транжиру, и открывается тебе новой стороной – чуткой, внимательной, мудрой. Тебе это и нужно, чтобы кто-то сказал самые тривиальные слова, не открывающие Америку, очевидные и в самую точку.
Читаешь книгу Ануфриевой и не открываешь психологических Америк, но будто заново переписываешь этический или философский словарь.
Именно повторение и новое минорное звучание некоторых простых премудростей делают книгу актуальной. Рекомендуя читателям это произведение молодой землячки, приведу кусок из очень теплого, того, что понравилось. В книге много мест, над которыми зависаешь и обдумываешь самолично, сквозь призму своей биографии, но это особенно пришлось по вкусу:
«В средней школе на уроках литературы, потрясая стопкой разлинованных тетрадок в зеленых обложках, учитель ругала не отличающихся богатством словарного запаса учеников: «Что, опять фантазии не хватило? Сто раз вам повторять надо: нельзя называть героя в сочинении хорошим! Ведь что такое — хороший? Это ничего! Мама у вас дома хорошая, а у героя Михаила Юрьевича Лермонтова много других характеристик. Еще раз прочитаю про "хорошего” — выше тройки в четверти не получите!»
Я на всю жизнь запомнила, что слово «хороший» не применимо к литературным героям, хотя сложностей с прилагательными у меня никогда не было.
Потом начались студенческие годы.
— Представьте, что вы едете в трамвае, а напротив вас сел человек. Опишите его, во всех деталях, в мельчайших черточках его характера, которые не должны ускользнуть от вас. Только избегайте штампов вроде «хороший», — говорил преподаватель.
А дальше была работа, когда я писала, писала и писала за других, и всегда избегала в описаниях человеческих свойств слова «хороший». Это было не сложно, я ведь знала очень много слов, отвечающих на вопрос: какой?
Прошло время, и я узнала, что хороший — это и есть то главное слово, которое дает нам исчерпывающее представление о человеке. Хороший — это больше, чем добрый, смелый, справедливый, благородный.
Хороший — это все, но не ничего. И множество слов не заменит простого, но не пустого слова — хороший.

Я поняла это, когда встретила Медведя. Он оказался очень хорошим».

Герман Власов, «НГ-ExLibris»: Роман Марии Ануфриевой приводит героев к новой, «чуть более счастливой» жизни 

МИР СТАНОВИТСЯ ТЕСЕН

В большинстве своем люди — ленивы и нелюбопытны, им бы качаться на плаву, плыть по течению, жить по расписанию. Но человек предполагает, а жизнь располагает, и в борьбе за любимого мужа (которого сбивает машина и он лежит в коме), за распадающийся быт героиня романа Марии Ануфриевой пересматривает привычные формулы. Большой и сильный мужчина (друзья прозвали его Медведем) в буквальном смысле находится между жизнью и смертью. Обстоятельства ДТП неясны, свидетелей нет, друзья с которыми встречался муж, не понимают, как тот мог оказаться один ночью на зимней дороге. Чтобы распутать загадку, Марии, с одной стороны, приходится постоянно думать о муже («Только не умирай!»), а с другой — анализировать жизнь не с точки зрения ожидаемого, но гораздо шире, не по-женски. Оказывается, все здесь связано: и раздавленный кузнечик, и случайный разговор в музее. Восприятие героини — натянутая мембрана, все лишнее отброшено, есть лишь нужные люди (врачи, следователи, друзья со связями – пусть даже бывшие любовники). Мир становится тесен: все в нем говорит и напоминает о муже; даже попутчица в купе оказывается женой его знакомого капитана.

Случилась беда, и человек окружен заговором молчания или равнодушия: «Если с тобой или твоими близкими что-то случается, и не важно, кто при этом виноват, — нет помощи извне, нет государства, потому что тебя для него нет. Есть только люди, которые объединяются, чтобы помочь». Вот, пожалуй, главная мысль книги. Мысль очень русская и на все времена. И Машенька борется за своего Медведя — начиная с зимы, с которой ассоциируется белизна больницы и затхлый больничный запах (запах берлоги?), и заканчивая началом весны (когда снег еще не стаял, но в воздухе появляется жизнь). Напряжение, полное внимания, — тот «ключик, без которого ларец не откроется». В такие минуты человек понимает, что смысл жизни – просто любовь и отчаянное желание: «Пусть ему повезет. Только не умирай». Интересно, что вот такое (совсем не повседневное) напряжение выявляет связь событий, скрытые, ранее незамеченные намеки: в тот злополучный вечер батюшка в церквушке «просил о трезвости», а рука его оказалась «такая же пухлая, как у Медведя».

Дебютный роман Ануфриевой — своего рода призыв помнить о главном, попытаться заранее замечать его в жизни. Memento mori — с этого монашеского приветствия средневекового ордена траппистов начинаются воспоминания (или исповедь) героини. «Медведь» — это еще беспристрастное описание современной России, вернее, ее изнанки. Это лгущие милиционеры (точнее, полицейские, для которых важнее всего — остаться при работе). Это охранники больницы, не пропускающие посетителей, хотя можно пройти через другой вход. Это все то, что когда-то описал Гоголь, и, кажется, с тех пор застыло и не желает меняться.

Роман поделен на две части и, если развитие сюжета в первой происходит довольно гладко, то во второй, кажется, допускает лишние или до конца не оправданные ходы в сторону. Героиня попадает в ту же больницу, чтобы, получив ожоги, на своей коже (в буквальном смысле) испытать положение пациента. Но, оказавшись там, она не видит мужа чаще, а реплики нескольких второстепенных персонажей не получают дальнейшего развития. Однако развязка все ставит на свои места. Дома героиню ждут двухлетний сын и новая жизнь, которая будет «чуть более счастливой». В конечном счете, как говорил Мераб Мамардашвили, страдания нужны, чтобы  через них просвечивала радость.

«Рязанские Ведомости» № 71 (4373) от 19 апреля 2013 — о романе Марии Ануфриевой «Медведь»: «дебютная книга Марии Ануфриевой, уже нашедшая отклики в литературной среде» (читать дальше)