«Остров Сокровищ» — книга для настоящих мужчин. В ней нет места любви и сентиментальности; женщины если и появляются на ее страницах, то лишь как чья-то мать или сестра. Зато в книге множество опасностей и приключений. И каждый из ее героев имеет шанс проявить лучшие и худшие стороны своего характера — совсем как в мальчишеской игре, где не бывает «только злодеев» и «только героев». Собственно, это и делает книгу Роберта Льюиса Стивенсона (1850—1894) классической. За полтора века чтения взахлеб «Остров Сокровищ» зачитан до дыр и стал почти фольклором. «Люди Флинта», одноногий пират Джон Сильвер, «черная метка», «пиастры, пиастры!», скелет-компас… У поколения подростков, фанатеющих теперь от «Пиратов Карибского моря», сюжет и герои Стивенсона сидят, кажется, в подсознании. Возможно, они даже считают, что это исторические персонажи и что так
все и происходило на самом деле. Возможна ли лучшая награда писателю, придумавшему этот мир!

«Чеховская повесть “Дама с собачкой” была напечатана в последнем номере журнала “Русская мысль” XIX века. Если бы этого не было, это нужно было бы выдумать. А так остается лишь задуматься над хитроумным промыслом Всевышнего, замкнувшего таким образом век российских эстетических, нравственных и интеллектуальных исканий и начавшего — с точки, с нового листа — век потрясений и потерь» (Александр Федута). В составивших этот сборник повестях и рассказах Антона Павловича Чехова (1860—1904) — квинтэссенция русского литературного опыта эпохи реализма. Время, в котором нет героев, нет поступков, нет революций — а есть лишь ощущение неизбежности перемен и тоска от того, что перемены эти неведомы и неотвратимы. Повести о любви без любви, а значит — и без счастья. Рассказы о жизни, которая не радует, а доставляет лишь огорчения и грусть. Но разве наша жизнь не схожа с жизнью чеховских героев? Мы так же грустим, страдаем и задаемся вопросом, на который не находим ответа: для чего живем? Чехов, похоже, ответ знал — вот только нам его не сказал.

Осенью 1831 года какой-то пасичник из Полтавской губернии выдал книжку под дразнящим названием «Вечера на хуторе близ Диканьки». Простодушный поселянин словно бы испуганно рекомендовал просвещенной публике четыре фантастических истории, якобы рассказанные на посиделках в его скромной хате. «Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия! Какая чувствительность!» — так приветствовал новую книжку Пушкин. Он-то знал, что под маской старика-хуторянина скрывается двадцатидвухлетний сочинитель, счастливо придумавший и колоритных героев (разудалых парубков, ослепительных дивчин, упрямых стариков, злобных баб, русалок, ведьм, чертей — словом, всевозможную людь и нелюдь), и забавных рассказчиков, и самого собирателя неизменно «правдивых» небывальщин — Рудого Панька. Ныне имя сочинителя «Вечеров...» известно всем, в 1831 году знали его весьма немногие. Зато в их число входили два великих поэта — Жуковский и Пушкин, сразу «угадавшие» в странноватом провинциале настоящего писателя — Гоголя. За первой книжкой последовала вторая — столь же своеобычная, пестрая, живая, местами — страшная, но — несмотря на все «ужасы» — веселая, свободная, «молодая». Тем «Вечера...» и прекрасны. Потому до сих пор и читаются.

Приключения Тома Сойера (1876) — пожалуй, самая популярная книга Марка Твена (1835—1910). Казалось бы, детская: с проделками и шалостями, мальчишескими играми, приключениями и кладом, а какая всемирная слава и всеобщая любовь! И хотя настоящей родоначальницей американской литературы объявлена другая вещь Твена — «Приключения Гекльберри Финна», именно роман о Томе стал визитной карточкой писателя. Гимн счастливому детству, радость непослушания, торжество мальчишеской фантазии, буйные и веселые развлечения, первая любовь и настоящая индейская дружба — все это откликается в сердцах ровесников Тома Сойера, даже если для них пришло время седины и солидности. Перечитайте любимую книгу из детства — это такое наслаждение, сравниться с которым может только побег на речку — купаться, вопреки запрету тетушки. Главное не забыть, какого цвета ниткой она зашила ворот рубашки!

Александр Васильевич Сухово-Кобылин (1817—1903) — один из самых востребованных русских драматургов, автор великой театральной трилогии — «Свадьба Кречинского», «Дело» и «Смерть Тарелкина». Трагический парадокс: комедии, над персонажами которых покатывалась со смеху вся Россия, создавались глубоко несчастным человеком, обвиненным в убийстве. «Кречинского» он писал в тюрьме, вставал в четыре утра, делал гимнастику и работал до позднего вечера. Пьесу поставили в Малом театре еще до судебного оправдания автора. Реакцию публики Сухово-Кобылин описал в дневнике одним словом: «Фурор!!» Две следующие пьесы он создавал уже во Франции, почти без надежды на постановку на родине. Цензор III отделения сказал ему о «Деле»: «Я вашу пьесу запрещаю. Она никогда, слышите — никогда! — не выйдет на сцену». И объяснил причину запрета с поразительной откровенностью: «Мы на себя руку поднять не можем!» Запрещенные пьесы с тех пор поставлены тысячи раз, цензура давно отменена, одна беда — герои пьес Сухово-Кобылина никуда не делись. Глубоко смотрел драматург.

Сопроводительная статья Владислава Отрошенко. Примечания Ирины Ковалевой

Владислав Олегович Отрошенко (род. 1959) — российский писатель, автор многих книг, среди которых «Веди меня, слепец. Роман-расследование о судьбе и уголовном деле Сухово-Кобылина» (2007) и «Сухово-Кобылин» в малой серии ЖЗЛ (2014). Лауреат ряда литературных премий, среди которых российские «Ясная Поляна» и Горьковская, итальянская «Гринцане Кавур», премия Правительства РФ в области культуры. Выступал с докладами и лекциями по литературе в Сорбонне, в римском университете Тор Вергата, в государственных университетах Венеции, Болоньи, Пизы. Произведения писателя переведены на многие языки мира, в том числе на английский, итальянский, китайский, немецкий, французский.

Антон Павлович Чехов (1860—1904) — один из самых известных драматургов мира, признанный классик, создатель сценической литературы ХХ века, не утратившей новизну и актуальность по сей день. Он писал пьесы, по собственному выражению, «вопреки всем правилам драматического искусства». Историческая удача состояла в том, что в России нашелся конгениальный драматургу Московский Художественный театр под руководством К. Станиславского и В. Немировича-Данченко, поместивший на свой занавес легендарную чеховскую чайку. Сегодня «Чайка» (1896), «Дядя Ваня» (1900), «Три сестры» (1903) и «Вишневый сад» (1904) не сходят с главных сцен мира. И уже, кажется, ни у кого не вызывает вопросов «странность» чеховского подхода: «Ведь в жизни не каждую минуту стреляются, вешаются, объясняются в любви. И не каж- дую минуту говорят умные вещи... Больше едят, пьют, волочатся, говорят глупости. И вот надо, чтобы это было видно на сцене. Надо создать такую пьесу, где бы люди приходили, уходили, обедали, разговаривали о погоде, играли в винт, но не потому, что так нужно автору, а потому, что так происходит в действительной жизни».
 
Сопроводительная статья Михаила Айзенберга
 
Михаил Натанович Айзенберг (р. 1948) — русский поэт, эссеист, литературный критик. Окончил МАРХИ, работал архитектором-реставратором. В советское время не публиковался, после 1993 года выпустил несколько книг стихов и эссе о современной русской поэзии. Преподавал в Школе современного искусства при РГГУ. Руководил изданием поэтических книжных серий «ОГИ» и «Нового издательства». Лауреат ряда литературных премий, в том числе премии Андрея Белого и Anthologia.

«А где же любовь-то? Любовь бескорыстная, самоотверженная, не ждущая награды? Та, про которую сказано — “сильна, как смерть”?» Этими тревожными вопросами задается не только генерал Аносов, герой знаменитого «Гранатового браслета», но и сам Александр Куприн (1870—1938), прозаик и публицист, один из самых ярких русских авторов Серебряного века. В его увлекательной, пропитанной сочными южными красками и насыщенной острыми сюжетами прозе вопрос о любви становится камертоном, помогающим понять психологию человека. Сборник повестей Куприна, включающий в себя четыре наиболее известные его произведения о любви или ее отсутствии: «Молох» (1896), «Олеся» (1898), «Суламифь» (1908) и «Гранатовый браслет» (1910), — позволяет нам увидеть не только лирическую эволюцию писателя, но и замечательные сцены из быта и нравов купринской эпохи.

 Сопроводительная статья Игоря Сухих

«Беня говорит мало, но он говорит смачно». Замечательный русский писатель Исаак Бабель (1894—1940), как и его легендарный герой Беня Крик, говорил и писал смачно — так до него не умел никто. Свои яркие и лаконичные новеллы он старался собирать в циклы и книги. Однако его замыслы зачастую не были доведены до конца. Поэтому о них приходится догадываться, а книги — реконструировать. Основой этого сборника является собранный автором цикл «Одесские рассказы» с примыкающими к нему новеллами, пьесой «Закат» и киноповестью «Беня Крик», в которых досказываются истории бабелевских персонажей. «История мой голубятни» — реконструкция незавершенной автобиографической книги. «Он говорит мало, но хочется, чтобы он сказал еще что-нибудь». Увы, не сказал — расстрелян в Бутырской тюрьме по ложному обвинению в «антисоветской заговорщической террористической деятельности».

Сопроводительная статья и примечания Игоря Сухих

Игорь Николаевич Сухих (род. 1952) — российский литературовед, критик, доктор филологических наук, профессор кафедры истории русской литературы СПбГУ. Работал в качестве приглашенного профессора в университетах Гронингена, Хельсинки, Пловдива, Чонана. Автор более 500 работ по истории русской литературы и критики XIX—XX вв. Составитель и комментатор собраний сочинений И. Бабеля, М. Булгакова, М. Зощенко, А. Чехова, научный руководитель учебно-методического комплекса по литературе для 5—11 классов. Лауреат Гоголевской премии (2005) за книгу «Двадцать книг ХХ века».

«Конармия», книга новелл Исаака Бабеля (1894—1940) — одно из самых ярких и драматичных произведений русской литературы о войне, выдающийся образец нового стиля — метафорической прозы. Она основана на дневнике, который писатель вел во время службы в 1-й Конной армии под командованием Семена Буденного. Буденный был разъярен публикацией в журнале «Красная новь», он заявил, что «конная армия буквально встала на дыбы», и потребовал «унять зарвавшегося писаку». Сам Бабель ответить ему не мог, но за него вступился Максим Горький, который посоветовал маршалу «не судить о литературе с высоты своего коня». Тем не менее тот спор Бабель проиграл — через несколько лет он был расстрелян советской властью. Но в исторической перспективе он несомненный победитель — именно его художественный талант запечатлел для потомков весь ужас и трагедию Гражданской войны. Пером Исаака Бабеля, а не официозными мемуарами написана история 1-й Конной.