Долгожданная книга Игоря Кона целиком посвящена ответу на вопрос: что значит быть мужчиной? Долгожданной я называю эту работу потому, что тема мужественности и маскулинности встречается во многих предыдущих публикациях и выступлениях этого автора. Кроме того, интерес к заявленной теме был основательно подогрет искусствоведческим проектом " Мужское тело в истории культуры”, к которому Игорь Кон имел непосредственное отношение.

Сам автор в особом представлении не нуждается; он — одна из самых публичных фигур в отечественной науке. Своими экспертными выступлениями по вопросам секса и гендера в российских и зарубежных СМИ он периодически вызывает возмущения академиков, упреки в " антинаучности” и даже регулярные кампании против себя лично. Их организуют то работники провинциальных вузов, то наци-скинхеды, то поборники православия и ревнители морали, которые обвиняют профессора Кона чуть ли не в антироссийском заговоре и растлении молодежи. Несмотря на то, что сексуальная революция, о чем не раз писал сам Кон, произошла давным-давно, секс и гендер — пока еще слишком интимные темы, чтобы открыто обсуждаться в российской академической среде. Поэтому и вопросы " мужиковедения”, как иронически называет свой научный интерес этот ученый, могут кому-то казаться несерьезными и ненаучными. Но, если посмотреть, какое место в нашей жизни занимают сознательные или неосознанные представления о гендерных различиях, стереотипные или новаторские суждения о должном и недолжном поведении мужчин и женщин, до какой степени гендерные представления руководят нашими повседневными действиями, дело оборачивается иначе. Становится очевидным, что гендер — не поверхностные и несерьезные разговоры, а глубинные, пронизывающие все сферы человеческой жизни социальные ожидания, взгляды, фобии и действия.

Если исследовательницы-феминистки довольно давно охватили своими работами практически весь спектр женской жизни, то поворот к мужскому опыту произошел гораздо позднее. В 1970-е годы как в медийном, так и в научном пространстве все чаще стала появляться идея о том, что мужчинам приходится платить слишком высокую цену за свое желание быть " сильным полом” и что традиционный мужской стиль жизни, а возможно, и психические свойства мужчин, не соответствуют современным социальным условиям. В своей книге Игорь Кон предлагает разъяснения причин такой ситуации, а также различные сценарии по ее преодолению. Ученый давно ставит вопрос о кризисном состоянии российских мужчин, о неоднозначности и противоречивости таких понятий, как маскулинность и мужественность. Под первым он понимает аналитическую категорию из арсенала гендерных наук, а второе может не только относиться к совокупности специфически " мужских” качеств, но и означать морально-психологическое свойство, одинаково желательное для обоих полов.

Основу книги составляют данные различных наук, вовлеченных в обсуждение " мужского вопроса”: среди них социология, антропология, история, психология, гендерные исследования и отчасти медицина. Важной составляющей выступает ретроспективное изучение представлений о мужественности и женственности в разные исторические периоды и в различных культурах.

Сам автор определяет жанр своей книги как синтетически-просветительское обобщение научных фактов. Материалом для него послужил опыт зарубежных наук, что объясняется их более ранним обращением к мужскому вопросу и более высоким методологическим и теоретическим качеством. Диапазон тем, обилие примеров и социальных фактов, а также вполне благосклонный к читателю стиль делают эту книгу доступной самому широкому кругу заинтересованных неспециалистов, что вполне соответствует заявленным просветительским целям. Именно эта специфика, однако, способна смутить академическую публику, которой будет не хватать дисциплинарной четкости и теоретичности. Тем не менее, рецензируемую книгу на сегодняшний день можно считать самым исчерпывающим и многоаспектным трудом по маскулинности на русском языке.

Значительная часть работы посвящена историко-культурологическому исследованию представлений о мужском и женском. С помощью многочисленных примеров автор показывает, что стремление разводить мужское и женское как противоположные начала — неотъемлемая черта многих культур и эпох. Причем, как пишет Кон, " очень важно иметь в виду, что все бинарные оппозиции содержат в себе момент оценки, последовательно распределяясь на положительные и отрицательные” (с. 30). Именно эта бинарность, с одной стороны, такая мифологическая, с другой стороны, — кажущаяся такой рациональной, становится мощным фоновым знанием, формирующим нашу гендерную картину мира.

Вторую главу книги можно назвать наиболее " научной”, так как речь в ней идет не только об архетипах мужественности, но и о крупнейших научных парадигмах, в рамках которых рассматривалось мужское поведение и представления о мужском. Если под биологическим детерминизмом понимается широкий спектр теорий, настаивающих на биологической предопределенности мужской жизни, то в рамках конструктивизма объединены противоположные теории, рассматривающие маскулинность не как врожденные свойства, но как приобретенные социальные навыки. Ссылаясь на антропологические исследования мужских союзов и коллективов, автор обращает внимание на то, какое большое значение для мужчины имеет гомосоциальность, то есть значимость других мужчин в его социализации и повседневности. Чтобы проиллюстрировать тезис о разности мужчин, Игорь Кон рассматривает как отдельные случаи средневековую и еврейскую маскулинности с присущими им социальными, культурными и историческими особенностями. Но эти два случая — лишь проявления альтернатив, помимо которых существует нормативная (одобряемая большинством) маскулинность. При этом очевидно, что сами представления о норме так же не универсальны и меняются в зависимости от культурной и исторической специфики. Наконец, используя типологию Рейвен Коннелл[22], автор останавливается на феномене гегемонной маскулинности, то есть маскулинности мужчин, стоящих на вершине гендерной иерархии, которая и определяет, что значит быть " настоящим мужчиной”.

Надо сказать, что тема гегемонной маскулинности является одной из самых дискутируемых и спорных в современных мужских исследованиях. Как известно, понятие гегемонии ассоциируется с учением итальянского идеолога-коммуниста Антонио Грамши. Но часто забывают, что под гегемонией он понимал положение, основанное не только на насилии, но и на согласии. Следуя этой логике, можно предположить, что для того, чтобы гегемонная маскулинность была возможной, она должна не только насаждаться сверху, но и приниматься в качестве доминирующей снизу. Причем в каждую эпоху, в каждом обществе, даже в каждой малой группе гегемонная маскулинность будет иметь свои особенности. Что касается новых парадигм маскулинности, на их становление повлияли такие направления, как феминистские исследования гендера, предпринятый Мишелем Фуко анализ власти и постструктурализм, социологические исследования маргинальных культур. Такой теоретический и методологический коктейль и создал то, что представляют собой нынешние гендерные исследования, и мужские исследования — в частности. Но это — в западной науке. В отечественной же науке мы по-прежнему наблюдаем господство биологизма, прочно укоренившегося еще в советское время. Как следствие, в умах многих российских мужчин и женщин прочно поселилось представление о некой эссенциальной " мужчинности”, которую ни отнять, ни потерять невозможно.

Отдельная глава книги посвящена осмыслению изменений, которые произошли в социальной структуре общества в постиндустриальную эпоху, и тому, как эти изменения повлияли на мужские жизни, а также представления о мужском и женском. На примере германского и российского обществ автор рассматривает основные тенденции в поведенческих стратегиях и культурных отличиях мужчин. И хотя в " немецкой” части речь преимущественно идет о результатах социологических исследований последних двух десятилетий, а в " российской” — дается историко-культурный анализ становления и развития отечественной маскулинности, автор в обоих случаях выделяет некоторые " идеальные типы” мужского мироощущения и поведения. Для того чтобы осмыслить успешность и перспективы адаптации мужчин к новым условиям, Игорь Кон предлагает оценить пластичность мужских психических свойств и способностей. Проанализировав значительный корпус специальной и популярной психологической литературы, он один за другим развенчивает стереотипы о " мужских” и " женских” способностях и интересах, психических свойствах и склонностях, сексуальности и здоровье. Вопреки распространенным представлениям, автор утверждает, что фундаментальных различий между мужчинами и женщинами не так много и что индивидуальные различия гораздо существенней, чем межполовые. Даже такие традиционно приписываемые мужчинам " врожденные” качества, как агрессивность и состязательность, на деле оказываются социально обусловленными: " Агрессия — не просто эмоциональная разрядка, а определенная социальная стратегия” (с. 299).

Сексуальность, по мнению автора, по-прежнему остается областью, где биологически обусловленные различия проявляются достаточно ярко: это та сфера, которую мужчины по-прежнему воспринимают с точки зрения власти и самоутверждения. Забавный факт, который приводит автор, связан с самооценкой мужчинами своей сексуальной активности: согласно данным опросов, количество сексуальных партнеров у мужчин в два раза больше, чем у женщин. Но тогда встает закономерный вопрос: где же мужчины берут столько " дополнительных” женщин? С помощью различных примеров и данных исследований автор демонстрирует тонкости и хитросплетения объективных и субъективных параметров, характеризующих святая святых маскулинности — секс и все, что с ним связано. При этом он убедительно доказывает, что многие представления о мужской сексуальности — не более чем устаревшие мифы. Несмотря на некоторую либерализацию мужской телесности (в качестве яркого примера которой приводится мужской стриптиз) и изменение мужского телесного канона, восприятие тела у многих мужчин по-прежнему связано с его общими размерами и размерами его отдельных частей. Как следствие, появляются новые психологические проблемы, заключающиеся в противоречивости самооценки и нехватке самоуважения. Уделяя столь пристальное внимание вопросам сексуальности и телесности, автор в полной мере следует размышлениям Мишеля Фуко о власти и контроле над вышеупомянутыми сферами.

Заключительная глава книги посвящена широко дискутируемому аспекту мужской жизни — отцовству. Автор и здесь констатирует кризис, который заключается в целом спектре проблем: безотцовщине и фактическом отсутствии отцов дома, их незаинтересованности и неспособности осуществлять воспитательные функции, незначительности и бедности отцовских контактов с детьми. В этом разделе приводится междисциплинарный анализ отцовства как социального института и биологической функции. Используя этологический подход, автор ищет ответы на вопросы о биологической сути отцовства на примере жизни приматов. Историко-культурный и мифологический анализ позволяет проследить развитие архетипа отца и изменение представлений об отцовстве. Кроме того, он рассматривает культурные корни современного отцовства в России, выделяет типы российских отцов, а также сравнивает социальные отцовские практики в Европе и России. На волне разворачивающейся кампании по увеличению рождаемости изучение отцовства как аспекта родительства кажется тем ответом, который может существенно изменить гендерные отношения в российском случае. Интересно, что именно отцовство является той сферой, где чаще всего проявляется дискриминация мужчин, а не женщин. По мнению автора, кризис отцовства, который наблюдается сейчас, является частным случаем кризиса маскулинности, преодолению которого может способствовать лишь комплекс социальных, педагогических и юридических мер.

Из вышеизложенного уже должно быть ясно, что книга Игоря Кона — не просто энциклопедия знаний о мужчинах, но и серьезный научный труд, на который ушло немало времени и размышлений. Библиографический список, состоящий примерно из пятисот источников (большинство из которых на английском языке), в полной мере дает прочувствовать всеохватность и многоаспектность этой книги. Кроме того, обилие красочных терминов, прилагательных и эпитетов для обозначения разных маскулинностей и типов мужчин может значительно обогатить лексикон продвинутых обладателей XY-хромосомы.