Интервью Александра Кирова для Архангельской областной научной библиотеки.
— Субъективно и мистически верю, что дело писателя писать (простите за тавтологию). Читателя - читать. Всё остальное - воля случая или, если угодно, судьбы.


- В последнее время в Вашей жизни произошло много радостных событий: рождение сына, литературная премия, новая книга, новый дом. Счастливому человеку пишется легче? Или наоборот: "Художник должен быть голодным"?

- Ни человек, ни человек под названием писатель не может быть до конца счастливым. В самой безмятежной жизни всегда есть лазейка для минора и пессимизма. Вспомните рассказ Казакова "Во сне ты горько плакал". Отец и сын - вместе, под одним небом, дышат одним воздухом и, кажется, не бедствуют. А потом мальчик засыпает и плачет во сне. Вероятно, оттого что взрослеет и не хочет взрослеть. Но это неизбежно. Он взрослеет и отдаляется от отца. А отец это чувствует. Вспоминает историю своего сиротства. Перебирает варианты дальнейшей судьбы сына. Не хочет видеть его выпивающим, в компании, с сигаретой и девушками. Одновременно понимает, что путь "не как все" может оказаться гибельным, тупиковым…

- Вы начинали как поэт, в этом году вышла вторая книга прозы. Пишутся ли стихи, и планируется ли их издание?

- Не думаю, чтобы здесь можно было планировать. Субъективно и мистически верю, что дело писателя писать (простите за тавтологию). Читателя - читать. Всё остальное - воля случая или, если Вам угодно, судьбы. Помните, у Рубцова о поэзии:

Прославит нас или унизит,
Но все равно возьмет свое!
И не она от нас зависит,
А мы зависим от нее...

- Ваши родители были людьми читающими. Оказали ли на Вас какое-либо влияние их литературные вкусы?

- Да, и ещё какое. Мама привила мне вкус к стилю. Отец позволил почувствовать горький вкус правдоискательства.

- Вы - лауреат премии "Чеховский дар" в номинации "Необыкновенный рассказчик". А кто для Вас необыкновенный рассказчик? Расскажите о своих литературных предпочтениях.

- Во-первых, то, что читали в детстве, в семье. Любимые места в русской литературе - это автобиографическая проза Горького, рассказы Зощенко и Аверченко, главы о Щукаре из "Поднятой целины", стихи Блока и Есенина. В зарубежной - новеллистика Мериме, Мопассана, О'Генри. Во-вторых, кое-что пришло со стороны. "Мастер и Маргарита" Булгакова. "Альтист Данилов" Орлова. Произведения Апдайка, Бёрджесса, Капоте, Кафки, Кизи, Сэлинджера. Но, повторюсь, всё начиналось с семейного чтения. Причём, родители не делили писателей на русских и нерусских. Просто я знал, что есть книги интересные и неинтересные. Первая большая книга, которую прочли мне - "Три повести о Малыше и Карлсоне" Астрид Линдгрен. Первая большая книга, которую прочёл я сам - "Тимур и его команда" Гайдара. Таким образом, необыкновенный рассказчик - тот, кто умеет писать о важном - интересно. Это довольно редкое сочетание - понял я однажды - когда чтение принимает характер естественной жизни, в которой ты не повторяешь каждую минуту: я дышу, потому что нужно дышать, чтобы обогащать свою кровь кислородом, а дышишь да и всё.

- Вы вели рубрику литературной критики в газете "Графоман", опубликовали эссе о новой книге Бориса Евсеева в газете "Московская правда". Вы доброжелательный критик? Или так. Чем обусловлен выбор объекта для критической статьи?

- Я доброжелательный критик, потому что пишу только о тех, кто мне действительно интересен, кто меня, на самом деле, чем-то потряс. О своих потрясениях я и спешу сообщить читателю (вдруг он не заметил).

- Вы преподаёте литературу в педколледже. Что читают Ваши студенты?

- Я не вижу студента как такового. Передо мной серая нечитающая инертная масса и редкие исключения из правил. Это я о тех, кто всё же читает. И тот, кто читает, читает то же самое, что и мальчишки и девчонки всех времён: "про войну, про шпионов…", извлекая из текстов не философские квинтэссенции, а недостающий жизненный опыт и обретающие относительно конкретный образ романтические мечты. Самые востребованные книги из моей библиотеки - это "Весёлый солдат" Астафьева, "Белый тигр" Бояшова, "Асан" Маканина, "Патологии" Прилепина". "Солдата" у меня просто спёрли. А "Патологии" я всё никак не могу перечитать, потому что их никогда нет дома.

- Неискушенный читатель решил познакомиться с творчеством писателя Александра Кирова. С чего именно Вы посоветовали бы ему начать?

- С того, чтобы тем или иным способом изыскать любую книгу или рукопись Александра Кирова. И в ней читать то, что с первой строчки нравится, и не читать того, что с первой строчки не нравится. Читайте книги моих рассказов так, как читаете книги стихов. Берите то, что ваше, а то, что не ваше - зачем?

Беседовала Татьяна Александровна Попова