Сергей Тополь, журнал "Медведь",  о книгах Лидии Чуковской и Марии Галиной

Так сложилось что эти записки (дневник) и комментарии к ним в виде воспоминаний Лидия Корнеевна Чуковская начала писать в Ленинграде в 1938 году сразу после ареста своего мужа – математика Матвея Петровича Бронштейна. Именно тогда, стоя в многочасовой скорбной очереди, пропитанной страхом и несбыточной надеждой, в энкаведешный острог, что на Шпалерной, она близко сошлась с Анной Андреевной Ахматовой. У Чуковской сидел муж, у Ахматовой – муж и сын. Именно тогда набатом зазвучало: «Буду я как стрелецкие женки под стенами кремлёвскими выть» и была написана «Софья Петровна». Что поделать – судьба одна. И вот срослось: «… Над временами года,/Несокрушима и верна,/Души высокая свобода, /Что дружбою наречена…». А потом была война и эвакуация в Ташкент – город хлебный и возвращение в сталинско-ждановский ад. Записки писались вплоть до смерти Ахматовой в 1966 году. Им подошел бы подзаголовок «Ахматова и другие». Потрясающий документ эпохи как портрет страны и людей в интерьере несвободы.

Мария Галина, чью поэму, а может не поэму, тут каждый должен сам для себя определить, что это за жанр, специалист в области биологии моря. И от этого отголоски профессии органично вплетены в зачаровывающий, как шум от наката волны на гальку в лунную ночь, в перипетии жизни героини, перманентно находящейся в поисках утраченного времени. «знаешь лиза (все строчное без знаков препинания – С. Т.) там в зените/остановленное время/неустанно вяжет нити/сопряженных измерений/. Марина Галина. Все о Лизе. – М.: Время, 2013