Писатель Виктор Мартинович для многих сегодня является одной из эмблем беларусской литературы. Эстет и интеллектуал, он умеет балансировать на грани хулиганской интеллигентности, цепляя читателей остротой эмоций и интертекстами. Читатель для Мартиновича – такой же умный, образованный, начитанный и умеющий думать.

Новый роман «Озеро радости» – очередное тому подтверждение. Читая книгу, сложно не заметить, как вырос и возмужал писатель. Пятый роман словно подвел итоги не только последних 20 лет жизни нашей Беларуси, но и его творчества. Bel.biz поговорил с литератором о книгах, жизни и беларусском бизнесе, и частью мыслей Виктора Мартиновича мы сегодня с вами делимся.

Хорошо читаются – хорошо продаются

Когда книга продается тиражом в 1,5-3 тысячи экземпляров, называть ее популярной глупо. У нас есть Наталья Батракова, которая продается тиражами 100 000 экземпляров. Это не значит, что ее книги - легкие, это значит, что ее книги хорошо читаются.

Я очевидно создаю не массовую литературу, посмотрите на тиражи. Кто называет мои книги «популярными», так это те литераторы, которые с трудом продают 500 экземпляров и те критики, которые их обслуживают.

Чтобы добраться до Озера Радости, нужно сесть в лодку и плыть – подальше от Озера Сновидений и Моря Спокойствия.

Как я уже отметил, у нас есть авторы с тиражами 300-500 экземпляров. Такова реальность с читателями. Мы решили напечатать беларусскую версию тиражом 1,5 тысячи и колебались: продадим ли? Тем более, что в июле оригинал «Озера» на русском языке вышел в Москве, запустились продажи через Labirint.ru. И вот, уже через три недели продаж летом в «мертвый» сезон, на складе у беларусских издателей осталось 300 экземпляров. К концу августа остатки беларусского тиража ушли в розничную сеть. Почему так? Ну, во-первых, мы продаемся не в одном книжном. «Озеро радости» реализуется по всей стране через систему «Белкнига». Во-вторых, когда текст хороший, то люди, прочитав его, начинают рекламировать друг другу. Работает сарафанное радио.

Книга про беларусский бизнес. Это книга про последние 20 лет жизни постсоветского пространства. Героиня в вынуждена болтаться между беларуской глубинкой, Вильнюсом и Москвой.

Книга про нелюбовь. Героиня катастрофически нелюбима своим отцом.

Это книжка не про Чижа. Я не знаком с Чижом, и не хочу с ним знакомиться.

Это книга про беларусский бизнес. Но не про бизнес как таковой (из жизни взята лишь однажды реально услышанная история про схему «входа» у нас в жилищное строительство), а про отношения людей, задействованных в нем. У меня была возможность видеть это все изнутри. Это не конкретная история конкретного человека, это, как и всегда в литературе, определенное обобщение – в том числе того, что мы ежедневно читаем в новостях.

Купить книгу «Озеро радости» можно во всех магазинах «Белкниги».

Почему бизнес и олигархия? Было Возрождение, когда Шекспир писал для народа о нравах элит, королевского двора. Потом были русские народники, названные так потому, что писали для элиты о нравах народа. И вот мне показалось важным вернуться к ренессансной традиции в литературе, рассказать о том, что происходит за закрытыми дверями, за темными стеклами и шлагбаумами. Среди тех, кто наверху — тем, кто это не видит. Ведь решения принимаются именно там.

Писать сейчас важно не о тех, кто окружает нас в метро, и чьи нравы, беды и боли мы прекрасно знаем, например, по пьесам новой драмы. Нужно рассказать о другом мире, который «нарос» вокруг нас, но который совершенно незаметен. Мы же не знаем точно, как живут люди на улице Жасминовой или в других славных местах. А между тем, в жизни многих бизнесменов (интервью с одним из них видел на вашем сайте) случаются настоящие шекспировские драмы.

Показалось важным нарисовать портрет тех, кто сделал себя с нуля. В 1991-м они были такие же, как все. Как сделали? Умом, компромиссами, возможностью войти во властные структуры, умением выдавливать конкурентов, находить «крышу» у силовиков, юлить и прогибаться или, наоборот, – выстраивать команду. Мы видим результаты этого, но не видим процесса, этапов их большого пути. Не видим, как это дается и чем это дается. И что это за люди.

Бизнесмен – вот герой нашего времени

Мне интересна современная Беларусь. Но кто ее герой? Чиновники? Нет! Это не герои. Это – нечто, действующее по принципу «ничего не делай – тебе за это ничего не будет». Молодежь? В большинстве своем это поколение юных пенсионеров. Герои – те, кто сами себя сделали. Мой главный герой в книге – не сам бизнесмен, а его дочь. Но образ отца нарисован очень тщательно, я уделил сбору деталей едва ли не столько же времени, сколько посвятил отработке героини. Его судьба складывается очень по-беларусски. Ситуацию здесь он не изменит, становясь ее жертвой.

В «Озере радости я бы посоветовал обратить внимание на одну загадку, которую пока никто не отгадал. Дело в том, что финал не является случайным. Подсказка, почему с отцом Яси поступили именно так – заложена в текст. Сможете ли вы ее разгадать?

Через 10 лет мы будем жить в стране, которая уже де-факто поделена на делянки и разобрана. Политическая власть поменяется, а эти люди останутся – в своих бизнесах, в своих коттеджах. Изменится только то, что на поверхности.

Мне показалось важным зафиксировать нравы.

Поверьте, нравы у нас сейчас вполне-таки ренессансные, несмотря на то, что в медиа все пуритане. И ситуация из романа, когда на втором этаже живет любовница, а на первом – жена, взята из жизни.

Этот пример – архитипичный. Это новая этика. Мне интересно с этой этикой работать. Мне интересно ее осмысливать.

Давно хотел написать серьезный текст, который бы стал эпопеей, сагой. Получилось? Судя по тому, что происходит с продажами, отзывами – да.

Эта история довольно трогательна, и как любое трогательное повествование, – наивна.

Получился сборник афоризмов про жизнь. Год прошел с момента создания «Озера радости», пройдены все стадии с редактурой и переводом. Я смотрю на то, с какой скоростью растет цитатник на livelib, и могу сказать, что все получилось: роман разбирают на цитаты.

Я живу в одной стране, издаюсь в другой, преподаю в третьей. Мне приходится много путешествовать. Эту особенность я делегирую своей героине, которая также «таскается» по свету и, по сути, проживает мои истории.

Героиня — собирательный образ

Я не рос в коттеджном поселке. У меня не было отца, который меня не любил.

Почему не защитил диссертацию в Беларуси?

Мой юношеский максимализм сделал меня диссидентом. Плюс к этому – непроясненный статус Шагала и то, что в конце 90-х, когда диссертация была дописана, в структурах академической власти в стране были сильны славянофилы и антисемиты.

Сейчас дышать в Беларуси стало легче.

Сейчас человек, утверждающий, что Шагал разворовал мебель особняка Вишняка выглядит так, как и должен выглядеть – придурком и мудаком. Но тогда это был мэйнстрим.

Не востребован в своей стране? Зато мы зазвучали на Западе!

Для преподавания в БГУ, мне предложили мою докторскую нострифицировать в ВАКЕ. Процедура нострификации – это полноценная защита, нужно доказать, что ты доктор наук. Но смысл Болонского процесса в том, что человек, защитившийся в ЕС, воспринимается здесь как кандидат по умолчанию.

Обижает ли это меня? Скорее, мне это полезно. Полезно, пока тебе еще не 50 лет, «поболтаться» по свету, побывать на стажировке в Вене, поехать в Цюрих на полгода. Пока есть силы.

Нобелевская премия Алексиевич – это не просто индивидуальный успех. Это результат развития беларусской литературы как системы. Мы звучим на Западе.

Я понял, что чего-то достиг в литературе, когда Саша Романова написала, что увидела «Мову» в минском офисе Вайбера.

В ноябре «Мова» выходит в Германии, и она возглавляет издательский каталог Voland und Quist. Продажи уже открыты на amazon.de. На первый мой роман были рецензии в четырех самых главных газетах этой страны. С «Мовой» сейчас работает франкфуртское книжное агентство, которое будет продавать эту книгу по всему миру.

Нам нужно вернуться в современность

Моя аудитория – читающие молодые люди. И под «молодые» я имею в виду до 60 лет. Беларусское бизнес-сообщество – наиболее далекая от беларусской литературы среда. Я подумал о том, что важно встретиться с читателями Bel.biz и попробовать обратить внимание этих очень занятых людей, на то, что литература об их стране, об их комедиях и драмах - существует.

Во все времена было так

Мир ценящих бумагу сегодня — это мир людей, которые слушают музыку на пластинках, пишут друг другу письма от руки и посылают их обычной почтой в конвертах. Помните героев «Выживут только любовники» Джима Джармуша?

Есть мнение, что люди, которые читают книги, всегда будут управлять теми, кто читает Интернет.

Бумажная книга не проигрывает электронной, она просто нечто совсем иное. Владимир Сорокин заметил, что на бумажных книгах остаются наши следы: запахи, пролитый кофе и слезы.Для хипстеров бумажная книга становится очередным гаджетом, модным и прикольным. Но этой моде шесть тысяч лет, и она всегда будет с нами.

Писать надо. Но вопрос – публиковать ли?

Я был успешным журналистом, у меня было будущее, но в какой-то момент решил написать первый роман «Паранойя». История, которая случилась со мной 15 лет назад, заставила обратиться к этому сюжету. Я понял, что если не напишу, то буду жить с героями и их драмой всю свою жизнь.

Образом рассказчика в романе «Паранойя» пытался показать, что любой молодой русскоязычный автор всегда копирует Владимира Набокова. Я придумал достаточно удушливого смешного рассказчика, над которым внутренне стебался. В рецензии в New York Times русский критик попытался меня за это упрекнуть – он не понял, что «Е-ли-за-ве-та» - это пародия на «Ло-ли-ту». С тех пор я с удовольствием рассыпаю по текстам интертексты.

Опубликованная книга делает тебя так, как ты делаешь ее. Она меняет твою судьбу. Если бы я не опубликовал свои первые два романа, мне было бы сейчас проще. «Паранойя» была воспринята как политический манифест, которым она ни разу не являлась. В моей жизни и карьере все резко изменилось. Если бы я стартовал с «Озера радости», дебют прошел бы более гладко.

Все мои тексты обладают интерстекстом. Некоторые до сих пор ждут внимательного читателя, как было с цитатой из Булгакова про «брызнувшего вверх по лестнице котенка». Неряшливые критики, не зная, что это цитата, восприняли фразу как мое неудачное стилистическое упражнение — ну, не смешно?

Но приятно, когда какие-то контексты дешифруются. Недавно на одном закрытом кинопоказе я встретил человека, «считавшего» шутку про Линча из «Озера радости» – редким удовольствием!

Вот смотрите. Фраза «Дзянек пагодны залаты», вводное предложение «Озера радости», является цитатой из «Алисы в стране чудес» (помните? «All in the golden afternoon...»). С одной этой фразой Виталь Рыжков, переводчик романа на беларусский язык, работал четыре месяца. Он вел переписку с переводчиками «Алисы в стране чудес» на беларусский, чтобы подобрать идеальный аналог (в русском «Озере» использован перевод Демуровой – «июльский полдень золотой»). Важно, чтобы это понял и оценил умный читатель.

К сожалению, пока людей, которые прочли все интертексты романа «Озеро радости», нет.

Или история с «Мовой». Сюжет вращается там вокруг одного слова, употребленного Владимиром Дубовкой в переводе сонета Шекспира. Он ввел в обиход третье значение слова «любовь» по-беларусски.

Книга – это очень серьезно. Это то, что с тобой остается на всю жизнь.

У меня есть список любимых авторов, который меняется примерно раз в год. Стараюсь следить за тем, что выпускают издательства «Корпус», «Время», редакция Елены Шубиной.

Важно читать авторов, обозначенных обоймой международных премий. Они не могут написать плохого. Грегори Робертс и его «Шантарам». Виктор Пелевин, выпускающий в сентябре новую книгу. Людмила Улицкая. Пол Остер. Джулиан Барнс. Я читаю примерно две книги в неделю, но это долгий разговор для следующей встречи…