Владимир Ларионов о книге Анатолия Курчаткина "Минус 273 градуса по Цельсию": Название романа – прямая отсылка к Рэю Брэдбери... Борис Стругацкий в подобных случаях использовал понятие «фантастический реализм».

"Свою прозу с использованием элементов фантастики писатель Анатолий Курчаткин называет «ирреальной» или «метафорической» ( см. его произведения «Записки экстремиста», «Поезд», «Гильотина», «Курочка Ряба, или Золотое знамение», «Чудо хождения про водам»). Борис Стругацкий в подобных случаях использовал понятие «фантастический реализм», а мне нравится определение «странная проза». Кстати, в 2002 году в издательстве «Центрполиграф» вышел авторский сборник Курчаткина «Счастье Вениамина Л.», полностью составленный из его «странных» произведений. Иррационально-аллегорическую линию своего творчества писатель продолжил романом «Минус 273 градуса по Цельсию», опубликованном в четвёртом и пятом номерах журнала «Знамя» за 2017 год.

Название романа – прямая отсылка к Рэю Брэдбери. Напоминая о культовой антиутопии знаменитого американского фантаста «451 градус по Фаренгейту», Курчаткин заранее готовит читателя к погружению в созданную им вязкую атмосферу интеллектуального насилия и физического подавления. Минус 273 градуса по Цельсию – минимальный предел температуры во Вселенной, при котором физическое тело охлаждено настолько, что движение его атомов полностью останавливается. «Бездна разверзлась. Только без звёзд. Но дна не было. Бесконечная молчащая тьма и замершие на месте от схватившего их абсолютного нуля, бездвижные атомы». Такое состояние в физике обычно рассматривается лишь теоретически, вот и Курчаткин нарисовал гипотетическое общество, где всё, что не отвечает критериям так называемой «стерильности», выявляется и изолируется соответствующими органами. Останавливается и обездвиживается, как и должно быть при абсолютном нуле. Под стерильностью в данном случае понимается не результат санитарного обеззараживания-дезинфекции или медицинского вмешательства с целью лишить способности производить потомство. Речь о духовном оскоплении человека, принуждении к слиянию с безликой окружающей массой и животном подчинении указаниям сверху. У героев романа нет имён, писатель обозначает главного персонажа, преподавателя философии, заглавной буквой К с точкой (на ум сразу приходит «К.» из «Замка» Франца Кафки), а всем остальным даёт прозвища по чертам их характера, внешности, отношениям с главным героем или по занимаемой должности: «привереда», «конопень», «кощей», «пантагрюэльша», «друг-цирюльник», «завкафедрой», «мэр». Курчаткин не называет и место, в которой происходит действие. У себя в ЖЖ он пишет: «Я не думал о конкретной стране. Я писал фантасмагорию, которая навеяна атмосферой жизни вокруг».

Роман начинается с того, что герой получает «маляву», где сообщается: «Подозреваетесь. Чревато для вас. Докажите, что подозрения беспочвенны». К. пытается не обращать внимания на анонимку, но усиливающаяся концентрация неприятностей вокруг него свидетельствует, что странное послание вовсе не шутка: страдает микробизнес его родителей, разгромлен парикмахерский салон его единственного друга, начинаются проблемы у любимой девушки. Усиливается давление и на самого К., он получает новые и новые послания, всё более угрожающего содержания, требующие от него покаяния. Несчастный герой, не понимающий, в чём ему каяться, предпринимает унизительную попытку оправдаться, посетив Службу стерильности, но и это не помогает. Не стану пересказывать большой роман, отмечу только, что на его протяжении герой всё больше страдает от ужасов надвигающегося «обездвиживания». А ведь все мучения К. всего лишь из-за того, что он – обычный, нормальный человек, умеющий чувствовать и размышлять. Обычный, как любой из нас, разве что – слишком нормальный для послушного механического функционирования в ледяной пелене удушливой стерильности.

В финале автор, не нашедший для своего героя выхода и спасения прибегает к утешающему читателя, но совсем уж сюрреалистическому, абсурдному приёму. К., всеми преданного и покинутого, забирает на свой сказочный корабль некий капитан, по всем признакам, Стенька Разин. Нечто подобное Курчаткин уже проделывал когда-то с загнанным в угол персонажем романа «Чудо хождения по водам», которого, кстати, тоже звали одной буквой – «В.». Я понимаю писателя – хочется спасти симпатичного героя (возможно, Курчаткин в каком-то смысле имеет в виду и себя, ведь фамилия писателя начинается с буквы «К») – да и читателю надо дать хотя бы иллюзорную, но надежду. К сожалению, никаких правдоподобных способов вытащить героя из гибельного, ставшего для него абсолютно чужим и враждебным мира, автор придумать не может... Мир, скатывающийся в мёртвую стерильность, уже не изменить. В реальности никакого выхода для таких, как К., нет. И это страшно".