Родители и учителя не успевают за новым поколением и создают для подростков главную проблему — гиперопеку. Как с этим жить? Как не потерять с ними контакт? Почему так важно быть честным и подать личный пример? Об этом и многом другом, Марк Гурьев, портал DELFI, поговорил с авторами множества адресованных подросткам книг, белорусскими писателями Андреем Жвалевским и Евгенией Пастернак.
25 августа в 18:00 в кафе книжного магазина Polaris (т/ц Domina Shopping, Ieriķu 3) состоится встреча с Андреем Жвалевским и Евгенией Пастернак.

Как возникла идея первой детской книги? Когда вы поняли, что писать для детей школьного возраста — ваше призвание и любимое дело?

Евгения Пастернак: Поняли после нескольких написанных книг для подростков. А идея даже не возникала, мы просто написали "Правдивую историю Деда Мороза". В тот момент вообще не думая, для кого мы ее пишем.

Откуда вы берете сюжеты для историй, рассказанных в "Типа смотри короче", "Время всегда хорошее", "52 февраля" и других прекрасных книгах о современной школе, отношениях с родителями и сверстниками?

ЕП. Не знаем. Идеи сами нас находят.

Андрей Жвалевский. Очень редко сюжеты берутся из жизни. Жизнь в художественную литературу не помещается.

Как вам удается привлечь внимание современного школьника, избалованного гаджетами и перегруженного со всех сторон разнообразной информацией, к чтению книг?

ЕП. Тоже не знаем, это надо у них спрашивать. Мы стараемся не врать. Это важно. Для нас это честь и счастье то, что они нас читают.

АЖ. Единственный писательский секрет, которым с охотой делимся — чтобы стать писателем, нужно писать. Каждый день. Писать и переписывать. Не халтуря. Почему-то начинающие писатели в этом месте обычно скучнеют и сникают.

В чем, на ваш взгляд, главные проблемы современной школы и родительского воспитания? С чем можно и нужно бороться родителям и педагогам, в том числе при помощи ненавязчивой пропаганды книг? А может — "время всегда хорошее" — и ни с чем бороться не надо?

ЕП. Основная проблема сегодняшних подростков — гиперопека со стороны взрослых. Так что родителям и педагогам стоит взять в руки хорошие книги и читать самим. Это убьет обоих зайцев.

АЖ. И еще — жизнь меняется с безумной скоростью. Вспомните, как жилось 15, 20, 30 лет назад. Другая историческая эпоха. А школа и воспитательные традиции за это время почти не поменялись. Родители и учителя все больше не успевают за новым поколением. Думаю, что гиперопека — именно по этой причине.

Какие трудные, нелегкие, порой страшные темы затронуты в ваших произведениях, и как вы пришли к необходимости их поднимать в литературе для подростков? В частности, речь об "Охоте на василиска" и "Пока я на краю", но не только о них.

ЕП. Мы пишем о том, что горит. Часто понимаем, что "горит" раньше, чем остальные. "Пока я на краю" написано за полгода до истерики с синими китами.

АЖ. И пишем мы, на самом деле, не на горячие, а на вечные темы. На мой взгляд, "Охота на василиска" — книга о том, что нельзя ради благой цели использовать любые средства. А "Пока я на краю" — об ужасах манипулирования людьми.

Большинство ваших детских книг полны оптимизма, жизнеутверждающего настроения и юмора. Откуда вы черпаете вдохновение, за кем наблюдаете, у кого подслушиваете? Возможно ли просто сесть и придумать нечто такое, что заставило бы улыбнуться современного школьника, перелистнуть страницу и дочитать книгу до конца?

ЕП. Мы просто живем. Мы много общаемся с подростками. Мы стараемся их слушать. Мы стараемся их услышать. Им не всегда нужно улыбаться, им часто нужно поплакать или разозлиться. Мы их очень любим. Наверное, они это чувствуют.

АЖ. И мы стараемся побольше общаться с ними. Не в смысле "Сядьте, дети, мы сейчас вам прочтем лекцию", а в духе "Ну-ка, что вас интересует?"

Вы очень популярны во всех странах, где читают по-русски, но при этом живете в Беларуси. У вас возникали мысли перебраться, скажем, в Россию, в Москву?

ЕП. А зачем куда-то переезжать? Минск прекрасный город для жизни, тут живут наши родители, друзья. Работа писателя прекрасна тем, что жить можно хоть в хижине в тайге, хоть на Северном полюсе, главное, чтоб интернет был.

АЖ. А "литературный бомонд" нас скорее пугает, чем манит. У детских писателей, пишущих по-русски, своя прекрасная тусовка.

Ваш литературный дебют покорил и женщин, и мужчин, что бывает нечасто в книгах такого жанра. Как вам удалось пройти по тонкому льду между "Ж" и "М"?

ЕП. Да все просто. Нас двое, мы разного пола. Мы не идем по тонкому льду. Мы просто живем.

АЖ. И, кстати, женщин книга покорила куда больше, чем мужчин. Хотя на каждой встрече я настоятельно рекомендую парням почитать "М+Ж" как учебник по парадоксальной женской логике.

Прием, когда мужчина-соавтор пишет "мужскую версию" происходящего, а женщина-соавтор — женскую, кажется простым и при этом бьет в точку. А с какими трудностями вы столкнулись, применяя его на практике?

ЕП. Это не трудности. Это очень интересно. Когда мы начинали писать "М+Ж", мы договорились, что пишем серьезно, ни шутим, не прикалываемся, не выдумываем. Но периодически перезванивались и возмущались: "Мы же договорились!" А второй соавтор отвечал: "Ну так я серьезно, я правда, так думаю!". Многие вещи мы рассказываем подросткам как анекдоты. Эти книги очень помогли нам понять противоположный пол.

АЖ. Зато теперь, когда в книге нужен разговор, например, папы с сыном, Евгения сразу подсовывает его мне. А я никогда не берусь писать девичьи грезы и женские реакции на мужские поступки.

Планируете ли расширять жанровые рамки своих произведений (в направлении фэнтези, истории)?

ЕП. Это непредсказуемо. Мы никогда ничего не планируем, но никогда ни от чего не зарекаемся.

АЖ. Ситуация ухудшается тем, что мы слабо ориентируемся в жанрах. Для нас фантастика, фэнтези, детектив, триллер — просто приемы, которые мы можем использовать, чтобы рассказать историю. Кстати, у нас есть и премия "Роскона" за лучшую фантастическую книгу для детей, и чисто фэнтезийная книга "Гимназия № 13".

Что вы думаете о парадоксальной ситуации резкого снижения общего кругозора современных детей и подростков в эпоху информационной цивилизации, во времена мгновенной и тотальной доступности любой информации?

ЕП. Думаю, что, к сожалению, дети зависимы от взрослых, которые катастрофически не успевают перестроить систему образования.

АЖ. А мне кажется, что новое поколение просто использует более эффективную (в наших условиях) систему обработки информации. "Кругозор" был нужен веке в XIX, когда можно было всю науку держать в голове одного человека. Сейчас "клиповое мышление" — идеальный способ выжить в эпоху дикого профицита информации.

Часто бывает, подведешь ребенка к книжным полкам, скажешь, вот это почитай обязательно, крутая книжка, а он повертит-повертит ее в руках, да и возьмет другую, халтурно-макулатурную. Как с этим сражаться и нужно ли?

ЕП. Нет, сражаться точно не нужно. Читайте хорошие книги сами. Личный пример — это лучшее, что можно дать ребенку. А то, что подростки читают не то, что советуют, это норма, это возраст такой.

АЖ. А потом, когда взрослый не видит, можно почитать и ту книгу, которую он порекомендовал. Главное, чтобы взрослый об этом не догадался. А то решит, что он может тут командовать!

Что читаете вы сами на досуге?

ЕП. Многие подростковые новинки, научно-популярные, книги из премиальных списков.

АЖ. Я стараюсь читать финалистов "взрослых" премий, современную белорусскую литературу. У меня на сайте есть список современных книг, которые мы читали и которые нам нравятся. Там их пара сотен, я уверен, что любой может подобрать себе по вкусу. А чтобы не искать тексты в интернете, можно использовать мою полку на Bookmate. У нее провокационное название "Новые книги для нечитающих подростков". Сейчас там 206 книг.