«Голубиная книга анархиста» прозаика, автора «Афганских рассказов», романов «Знак зверя», «Холст» и др., лауреата премии «Ясная Поляна» и финалиста премии «Большая книга» Олега Ермакова (р. 1961) не является непосредственным продолжением предыдущего романа «Радуга и Вереск» (о нем писали в «НГ-EL» 21.06.18), однако эти произведения связаны несколькими общими персонажами. Анархист-толстовец Вася по прозвищу Фуджи и ставшая его спутницей блаженная нищенка Вальчонок из второстепенных фигур «Радуги и Вереска» в новой книге становятся главными героями. Спасаясь от преследования (Вася опубликовал в своем блоге крамольный пост), они скитаются по стране, встречая удивительных людей, которые остались только в российской глубинке. «– Так вы батраки или поэты?

И тут Вася ответил:

– Вольные странники.

<…> – Вольные? – уточнил мужик.

Вася хотел ответить утвердительно, но вдруг задумался, задумался и ничего не сказал. Зато сказала Валя:

– Калики мы перехожие, дяденька.

Мужик снова засмеялся».

Новый роман Олега Ермакова, — лауреата читательской «Ясной Поляны» и финалиста «Большой книги» — не является прямым продолжением его культовой «Радуги и Вереска». Но можно сказать, что он вытекает из предыдущей книги, вбирая в свой мощный сюжетный поток и нескольких прежних героев, и новых удивительных людей глубинной России: вышивальщицу, фермера, смотрителя старинной усадьбы Птицелова и его друзей, почитателей Велимира Хлебникова, искателей «Сундука с серебряной горошиной». История Птицелова — его французский вояж — увлекательная повесть в романе. Да и сами главные герои не только колоритны, но и актуальны: анархист-толстовец, спасающийся от преследования за крамольный пост в своем блоге, придурковатая нищенка, поющая духовные песни. Река влечет героев, и они обретают свой остров, где начинается для них новый отсчет эры свободы и любви. «Пластика письма удивительная, защищающая честь классической русской прозы... Роман — приключенческий — в том смысле, в каком привыкли думать о романах Вальтера Скотта и, не без оглядки на них, о пушкинской “Капитанской дочке”» (Ирина Роднянская). Сказано о предыдущей книге, но еще более справедливо для новой.