В книге есть и новые стихи, и недавно написанная поэма, и дневниковые записи, и эссе о любимых поэтах — Хлебникове, Блоке, Маяковском, Мандельштаме, Тарковском.
Три стихотворения из разных разделов книги.
х х х На лестнице логики шаткой Нельзя удержаться никак, И жить можно только над схваткой, Как нам завещал Пастернак. Лишь раненых надо из боя Спасать, выносить из войны, Лишь раненых надо из боя И с той, и с другой стороны.
х х х Цивилизация кончается. Землетрясение, цунами, Несчастный шарик наш качается, И, видимо, Господь не с нами. Не так пробил в яичке дырочку, Не ту включил, быть может, музыку, Крутнет штатив, возьмет пробирочку, И вместе со всем миром — в мусорку. Потом очистит стол от копоти, Протрет его сухою тряпочкой, Досье о неудачном опыте Допишет и положит в папочку. Забудутся дебаты-прения, Прощайте, девочки и мальчики, Останется лишь слава гения, Как бабочки пыльца на пальчике.
СЫНУ
О Петроград, советская Помпея, Под пеплом похороненная вмиг, Где на руины варвары глазеют И топчут их, не различая их. Ты возьмешь лихача. Дашь на чай ему десять копеек. Ты заедешь за мной, и мы будем с тобою катить Вдоль Фонтанки и Мойки, как по улицам мертвой Помпеи, Где осталось все так, как должно было, в сущности, быть.
Александр Тимофеевский. "Метаморфозы в Сиракузах. Стихи и о стихах". "Время". 2020. Книгу можно заказать в "Лабиринте"
Он по-пушкински легко владеет слогом, его стих тверд и гибок одновременно, его мысль всегда точна — иронична она или грустна, озорна или горька. Его стихи, вызревшие чувством и мыслью, трудно удержать, закупорить в себе. Они вырываются из души, из горла, невесть кем и откуда продиктованные… Неслучайно они продолжают пастернаковское «строчки с кровью — убивают…» — своим, не менее жестким, требующим от поэта «полной гибели всерьез». Татьяна Кузовлева
В поэме «Метаморфозы в Сиракузах» практически описывается технология рождения-создания стиха. Но это дорого стоит, потому что рождается поэзия ценой жизни. Она все время качается от бытия к небытию, как будто переступает через подвижную границу прибоя.... И все это в результате получается — настоящее, живое… Как у фетовских ласточек — на краю стихии чуждой запредельной. Владимир Губайловский
У мира Александра Тимофеевского есть два состояния — порядок, когда все находится строго на своих местах, а границы определены, и хаос. В хаосе заложена творческая энергия, потому что именно из него родится новое… В точке хаоса схлопывается время, потому что все происходит одновременно. Лермонтов пишет антисоветчину, Пушкин приходит на Пушкинскую площадь… жена поэта вечно плещется в море… Лета Югай