Генеральный директор издательства «Время» поздравляет нобелевского лауреата с 70-летием и объясняет, в чем, с его издательской точки зрения, состоит феномен Светланы Алексиевич.

Наверное, это одна из самых серьезных профессиональных удач для писателя — встретить юбилей в разгар полемики о своем творчестве. Этот «разгар», собственно, никогда и не затухал в течение почти сорока лет, пока писалась и издавалась пятитомная документальная эпопея Светланы Алексиевич «Голоса утопии». И после Нобелевской премии шум лишь усилился — добавились голоса только что прочитавших, обиженных и обойденных. Я считаю, что актуальность глубиной в сорок лет — это совсем неплохо. Что плохо — это удивительное однообразие претензий к автору. Когда-то говорили «бескрылый пацифизм» и «очернение подвига», теперь добавилась «русофобия» и «искажение исторической правды». (Так и представляю себе «русофобов» из ЦК ВЛКСМ, присуждающих Алексиевич Премию Ленинского комсомола и премию имени Николая Островского). Но всегда в виду имеется примерно одно и то же: противостояние неумному официозу, неподчиненность бравому ура-патриотическому пафосу, пафосу войны. Книги Алексиевич и в самом деле глубоко антивоенны — как и произведения Генриха Белля, Василя Быкова и Виктора Астафьева. Но Светлана Алексиевич в своем творчестве забирает даже шире: для нее и чернобыльская катастрофа, и ползучий реванш большевизма — это тоже война с собственным народом, которой не должно быть оправдания.

У России и Беларуси много общего, тут не о чем спорить, есть даже общее Союзное государство. Творчество Светланы Алексиевич принадлежит к тому лучшему общему, что имеется у наших народов и литератур. Но и тут Светлана сумела взглянуть шире, поверх национальных границ. На встречах Светланы Алексиевич с ее читателями в Германии, Франции, Швеции, Польше не раз слыхал фразу «Это не только про вас — это и про нас тоже».

«Всемирная отзывчивость» русской литературы, о которой почти полтора века назад говорил Достоевский, проявилась и в способности современного писателя Светланы Алексиевич уловить, расслышать тревоги и боли мира, в ее умении написать книги, универсальные для людей разных стран и цивилизаций. В противном случае не могло бы случиться ни единодушного решения Нобелевской академии, ни сотен изданий Алексиевич на десятках языков — в том числе на родных для нее русском и белорусском.

Дорогая Светлана! С юбилеем! Ждем новых книг!