Александр Суконик
Эта книга написана эмигрантом из Советского Союза, что значит — человеком, воспитанным на ценностях европейской культуры девятнадцатого века, замороженных в Советской России. Эта книга написана человеком, находящимся в состоянии ярости на европейскую цивилизацию за то, что она, достигнув беспрецедентного материального могущества, пришла к концу своей когда-то культурной мощи. Эта книга написана человеком, живущим пятьдесят лет в США — этой уродливой персонификации последней стадии Европы, — то есть перманентным пессимистом.
Юрий Карякин
«Пушкин — это просто нормальный русский человек в раздрызганной России». Это только одна из мыслей, поражающих простотой и очевидностью, к которым приходит автор этой книги — литературовед, писатель Ю. Ф. Карякин (1930—2011). Сборник состоит из заметок, размышлений Карякина о Пушкине, его роли в нашей истории, «странных сближениях» между Пушкиным и Гойей, Пушкиным и Достоевским. Основой книги стала неизвестная работа 70-х годов «Тайная вечеря Моцарта и Сальери». Что заставляет нас испытывать смятение от трагической фигуры Сальери? Почему он все-таки отравил Моцарта? Может, среди прочего потому, что Моцарт — личность, а именно личности в другом, другого в другом и не выносят такие, как пушкинский Сальери? Карякин пришел к выводам о послепушкинской России, получающим сегодня удивительные подтверждения.
Андрей Немзер
Книга посвящена анализу одной из важнейших смысловых линий поэзии Давида Самойлова — его рефлексии как над собственным литературным делом, судьбой, миссией, так и над более широкими проблемами (назначение поэзии и поэта, участь поэта в России и ее особенности в ХХ столетии). В пяти главах анализируются стихотворения, написанные на разных этапах творческого пути: «Из детства» (1956), «Старик Державин» (1962), «Поэт и гражданин» (1970—1971), «Ночной гость» (1972), «Мне выпало счастье быть русским поэтом...» (1981). В то же время перед читателем разворачивается история не только Самойлова, но и русского поэта второй половины ХХ века да и поэта вообще: обретение дара в детстве, вхождение в литера туру в молодости, сопряжение достигнутого высокого статуса и тяжелой ответственности в зрелости, подведение итогов на пороге старости. Большое внимание уделено включённости поэзии Самойлова в национальную традицию, его диалогу с предшественниками и современниками (Державин, Пушкин, Ахматова, Пастернак, Слуцкий, Бродский и др.). Книга написана ординарным профессором Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Андреем Немзером, авто ром сопроводительных статей, составителем, комментатором ряда представительных изданий поэзии, прозы и эпистолярия Самойлова.
Давид Самойлов
Самойлов будто сознательно «утаивал» свои стихи 1940-х годов, опубликовав лишь очень немногие. Он считал их еще незрелыми, что подтверждалось прохладными оценками его друзей, когда- то восторженно принимавших его юношеские, довоенные стихи. Однако в последние годы восприятие его ранней поэзии меняет- ся. Конечно, стихи неровные, что свойственно ученичеству, но среди них немало и блестящих, с мощным, свежим дыханием, недооцененных современниками, поскольку опередили свое время. Цель книги, объединившей его сочинения 1930—1940-х годов с дневниковыми записями о поэтах и поэзии, — показать динамику творческого развития автора, наглядно продемонстрировать, как поэт, по его собственным словам, «готовился, как приуготовлялся».
Составление, вступительная статья и комментарии Александра Давыдова
Самойлов Давид
Книга «Давид Самойлов. Мемуары. Переписка. Эссе» продолжает серию изданных «Временем» книг выдающегося русского поэта и мыслителя, 100-летие со дня рождения которого отмечается в 2020 году. («Поденные записи» в двух томах, «Памятные записки», «Книга о русской рифме», «Поэмы», «Мне выпало всё», «Счастье ремесла», «Из детства»). Как отмечает во вступительной статье Андрей Немзер, «глубокая внутренняя сосредоточенность истинного поэта не мешает его открытости миру, но прямо ее подразумевает». Самойлов находился в постоянном диалоге с современниками. Среди его корреспондентов фронтовой товарищ поэт Сергей Наровчатов, друг детства помощник М. С. Горбачева Анатолий Черняев, поколенчески близкие Самойлову поэты, литераторы, ученые — Борис Слуцкий, Семен Липкин, Арсений Тарковский, Владимир Лакшин, Булат Окуджава, Михаил Гаспаров, Лев Копелев, Илья Сельвинский. На правах старшего товарища он переписывается с тогдашней молодежью — Иосифом Бродским, Евгением Рейном, Анатолием Найманом. Многие тексты извлечены из личных архивов и прежде не публиковались.
Составитель Г. И. Медведева; Вступительная статья А. С. Немзера; Комментарии и подготовка текста Г. И. Медведевой, В. И. Тумаркина, Е. Ц. Чуковской
Издание осуществлено при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Издание осуществлено при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Алексей Константинович Толстой
В книгу «Порой веселой мая...» входят избранные сочинения одного из крупнейших русских поэтов XIX века — графа А. К. Толстого (1817—1875): лирика, баллады («Василий Шибанов», «Змей Тугарин», «Поток-богатырь», «Сватовство» и др.), поэмы («Иоанн Дамаскин», «Портрет», «Сон Попова»), драмы («Дон Жуан», «Посадник»), юмористические стихотворения (в том числе — «История Государства Российского от Гостомысла до Тимашева»). Тексты разных жанров расположены в хронологическом порядке, что выявляет их смысловые переклички и позволяет увидеть сложно организованный поэтический мир А. К. Толстого в его динамике. Путеводителем по этому миру служит статья составителя, историка русской литературы, ординарного профессора Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Андрея Немзера.
Василий Зубакин
Василий Зубакин написал авантюрный роман о жизни ровесника ХХ века барона д’Астье — аристократа из высшего парижского света, поэта-декадента, наркомана, ловеласа, флотского офицера, героя-подпольщика, одного из руководителей Французского Сопротивления, а потом — участника глобальной борьбы за мир и даже лауреата международной Ленинской премии. «В его квартире висят портреты его предков; почти все они были министрами внутренних дел; кто у Наполеона, кто у Луи-Филиппа… Генерал де Голль назначил д'Астье министром внутренних дел. Министром он, однако, был недолго: война была уже выиграна, и копье Дон-Кихота было не по сезону» (Илья Эренбург). Кем был на самом деле этот человек, которого так высоко ценили Черчилль, Де Голль и Хрущев? Благородным рыцарем, искателем острых ощущений, мечтателем, агентом КГБ? Почему дочь Леонида Красина доверяла ему во всем, а дочь Иосифа Сталина — нет? И какова судьба загадочной книги о Сталине, которую якобы начал писать Эммануэль д'Астье?
Михаил Шифман
Неизвестные подробности о молодом Ландау, о предвоенной Европе, о том, как начиналась атомная бомба, о будничной жизни в Лос-Аламосе, о великих физиках ХХ века — все это читатель найдет в «Рукописи». Душа и сердце «джаз-банда» Ландау, Евгения Каннегисер (1908—1986) — Женя в 1931 году вышла замуж за немецкого физика Рудольфа Пайерлса (1907—1995), которому была суждена особая роль в мировой истории. Именно Пайерлс и Отто Фриш написали и отправили Черчиллю в марте 1940 года знаменитый Меморандум о возможности супербомбы, который и запустил англо-американскую атомную программу. Так Женя и Руди оказались в центре важнейших событий, из которых складывалась история XX века. Взгляд Жени представляет события того времени со стороны, малознакомой (или вообще незнакомой) российскому читателю. Эта книга о предательстве и ненависти, о слезах и крови. Эта книга о любви, длившейся более полувека, дружбе и взаимовыручке в сообществе физиков, малочисленном в то время, но сыгравшем столь важную роль в послевоенной истории человечества.
Составитель Ирина Головинская
В этой книге двадцать семь авторов размышляют о счастье, делятся с читателями своими заветными воспоминаниями о том счастье, которое они пережили и запомнили, рассказывают истории, в которых главное — счастье. Не все эти истории радостные, да и веселья не так много, как хотелось бы, ведь счастье и радость — совершенно не всегда синонимы. Но люди неизменно с интересом и уважением смотрят на героических покорителей вершин, а поиск собственного пути к счастью — это как трудное восхождение на горную вершину.
Александр Суконик
Эта книга внешне относится к жанру литературной критики, точней литературно-философских эссе. Однако автор ставил перед собой несколько другую, более общую задачу: с помощью анализа формы романов Федора Достоевского и Скотта Фитцджеральда выявить в них идейные концепции, выходящие за пределы тех, которыми обычно руководствуются писатели, разрабатывая тот или иной сюжет. В данном случае речь идет об идейных концепциях судеб русской культуры и европейской цивилизации. Или более конкретно: западной идейной концепции времени как процесса «от и до» («Время — вперед!», как гласит название романа В. Катаева) и враждебности ее русскому византийскому культурному сознанию, которому она была насильственно привита петровской реформой.
наши партнёры
